Важные новости
«Севастопольский миф» в российской пропаганде
04.12.2016 / Категория: Политика / Тема: Аналитика
‒ там супер-шовинистические наклейки типа: «На Берлин!» или «Тупые пиндосы» лепятся на стекло легковушек немецкого или американского производства, так как отечественную продукцию автопрома все эти «патриоты» предпочитают обходить десятой дорогой...
Ярким примером такого doublethink в современной российской пропаганде и социально-исторической мифологии является утверждение о тождественности античного Херсонеса и современного Севастополя (В. Путин: «Херсонес ‒ это же что? Это Севастополь»), соединенное с не менее распространенным утверждением СМИ и официальной историографии, что Севастополь основала императрица Екатерина II. То есть, что Севастополю одновременно и 2500 лет (историки называют несколько отличные, но не слишком, цифры), и 233 года, что это одновременно и «историческая духовная купель» России, и «исконно русский город». Еще как-то можно было бы рационально понять утверждение об определенной преемственности ‒ мол, мы построили город там, где находился знаменитый античный полис, который потом стал одним из центров распространения христианства в Крыму с целью перенять его славу и исторические традиции... Но нет! Речь идет о тождестве Херсонеса и Севастополя и вместе с тем ‒ о создании последнего как форпоста России на Черном море, как «города русской славы»...
И хотя двоемыслие, как и любой феномен тоталитарной мифологии, напрямую не разрушается рациональными аргументами, попробуем все же расставить некоторые точки над «і» и несколько прояснить историю современного Севастополя.
Еще при президентстве Ющенко в самом центре Севастополя появился монумент Екатерине ІІ, на постаменте которого выбиты слова из указа императрицы об основании Севастополя: «Объявляю сим волю нашу устроить следующие укрепления... Крепость большую Севастополь, где ныне Ахтиар и где должны быть Адмиралтейство, верфь для первого ранга кораблей, порт и военное селение». Монумент открыли 15 июня 2008 года во время официальных торжеств, посвященных 225-летию со дня основания города.
И все бы ничего ‒ если, конечно, «вынести за скобки» принципы внутренней политики императрицы, ‒ но 2008 минус 225 равно 1783, а указ подписан в 1784 году. Что за чудо? Неужели адепты имперской славы не умеют считать? Так как же они тогда умеют «дерибанить» бюджеты и устраивать «откаты»? Нет, считать они умеют. Просто в соответствии с принципами имперской социально-исторической мифологии, основателем почти всех значимых городов северного Причерноморья («Новороссии»!) и Крыма выступает венценосная «мать Отечества». Следовательно, ее имя ‒ символ «исторических прав Великой России» на земли, входящие сегодня в состав Украины. Поэтому реальный основатель Севастополя ‒ адмирал Томас (или, в русифицированном варианте, Фома Фомич) Маккензи (Мекензи) мало кого сегодня интересует.
А вот в Российской империи, несмотря на официальную пропаганду, хорошо знали, кто есть кто. Скажем, в Военной энциклопедии (СПб, 1914) написано: «Мекензи Фома Фомич (Томас) ‒ основатель города Севастополя». А в заметках участника событий, будущего адмирала Дмитрия Сенявина сказано: «Назначив места под строения, доставив туда надобное количество всякого рода вещей и материалов, адмирал 3-го числа июня месяца адмирал [Маккензи] заложил четыре здания. Первое ‒ часовню во имя Николая чудотворца... Другое ‒ дом для себя, третье ‒ пристань очень хорошую против дома своего, четвертое ‒ кузница в адмиралтействе. Здания эти все каменные, приведены к концу весьма скоро и почти невероятно. Часовня освящена 6-го августа, кузница была готова в 3 недели, пристань сделана с небольшим в месяц, а в дом перешел адмирал и дал бал в новоселие 1-го ноября. Вот откуда начало города Севастополя».
У них своя мифо-история и своя мифо-логика: сначала город построили, а потом основали
Но, похоже, для пламенных патриотов «города русской славы» реальная российская история ‒ это ничто. У них своя мифо-история и своя мифо-логика: сначала город построили (так как построили тогда еще немало домов для матросов и офицеров), а потом основали. Или вся соль в том, что Маккензи назвал город Ахтиаром, а Екатерина II ‒ Севастополем? Так через 13 лет при Павле І его снова переименовали в Ахтиар, а потом снова ‒ уже при Николае I ‒ в Севастополь, аж в 1826 году. Разве это основание утверждать, что в период с 1797 по 1826 годы Севастополя не существовало?
И вообще, странно выглядит, с точки зрения как здравого смысла, так и российской демократической традиции, монумент августейшей особе, о которой Александр Пушкин писал, что голос обманутого ею Вольтера (который считал эту императрицу «большой просветительницей») не спасет имени Екатерины ІІ от проклятия России. Оно и понятно: время ее правления ‒ это время тотального закрепощения крестьянства, когда статус крепостного де-факто уже не отличался от статуса раба. В тогдашних «курантах», как назывались в России газеты, можно было прочитать многочисленные объявления о продаже крепостных душ, или семьями, или в розницу. Издевательства владельцев над своими крестьянами, вплоть до убийств, были нормой ‒ так же, как и взяточничество многочисленных фаворитов «матушки-государыни». А как насчет жестокой расправы Екатерины II с первыми российскими диссидентами Новиковым и Радищевым? Я уже не говорю о ликвидации Гетманщины и Запорожской Сечи, об уничтожении Крымского ханства и вытеснении значительной части крымских татар из Крыма, в конце концов, о создании «черты оседлости» для евреев и издание ряда антисемитских актов, скажем, так называемого «двойного налога» на иудеев...
Ну, а с мифологемой Севастополя как прямого наследника Херсонеса дело еще проще: в последнем на момент основания Ахтиара адмиралом Маккензи никто не жил. Если Севастополь и можно считать продолжателем и преемником истории какого-то поселения, то это рыбацкое татарское селение Ак-Яр («Белый берег»), расположенное на определенном расстоянии от Херсонеса. Но разве это подходит «городу русской славы» ‒ иметь на несколько веков более длинную историю, но чтобы у истоков ее стояли какие-то «басурмане»?
Впрочем, вероятно, у Российской империи-таки был шанс развития Севастополя как прямого продолжателя истории античного Херсонеса и средневекового Херсона (Корсуня), если бы этому не помешала... Российская империя.
Вспомним: тех греков, которые жили в Ак-Яре и других селениях вблизи, как и всех крымских греков, в 1778 году депортировал в северное Приазовье будущий генералиссимус, тогда еще генерал Суворов. Среди поселков, основанных этими переселенцами, был и Херсонес. В Приазовье переселенцы обычно называли новые поселения именами родных мест... Интересно, правда? А во времена правления первого Романова ‒ Михаила Федоровича ‒ была создана «Книга Большого чертежа», где собраны карты Московии и соседних государств. Херсонес в ней фигурирует как город, расположенный на расстоянии около 60 километров от Бахчисарая.
Как только пришли россияне, все было сразу разорено. Эти варвары занялись своим любимым занятием ‒ уничтожением
И еще две интересные вещи из этого же ряда: британский путешественник Эдвард Кларк в 1800 году зафиксировал, что «руины Херсонеса еще были прочными и везде были еще даже двери» (можно представить, что деревянные двери простояли под дождями, снегами и ветрами 400-500 лет?); а на рисунках, сделанных сразу после основания Ахтиара, хорошо видны величественные стены Херсонеса и его дома (это еще не руины, о которых писал профессор Кларк). Что же произошло? Об этом тоже написано у Кларка: «Как только пришли россияне, все было сразу разорено. Эти варвары занялись своим любимым занятием ‒ уничтожением. Переворачивали, разбивали, закапывали и истребляли все, до чего могли дотянуться и что могло бы послужить освещению старинной истории этой страны… Под античные храмы закладывались мины, крюками растягивались мраморные блоки…»
Иными словами, Ахтиар, затем Севастополь, а затем снова Ахтиар строился так быстро потому, что камни для сооружений брались из домов и крепостных стен Херсонеса за счет разрушения этого «священного города». Поэтому все следы его последних жителей (потому что, похоже, он не был окончательно оставлен в 1399 году), депортированных Суворовым, были уничтожены, и сейчас о них мы можем говорить только на основании косвенных свидетельств. А если бы этой депортации не было, если бы Херсонес не уничтожили, если бы новый город строили рядом со старым, то о какой-то преемственности можно было бы говорить? А так... Французский путешественник Жан-Франсуа Гамба, который посетил город через четверть века после Кларка, записал: «Во время своего пребывания в Севастополе мы посетили развалины древнего Херсонеса ‒ кучу лежащих в беспорядке камней, посреди которых мы не увидели ни малейшего следа памятников, несомненно, украшавших этот город греческого происхождения».
То же делалось с античным и средневековым наследием по всему Крыму. Колонизаторов только на словах интересовала историческая преемственность ‒ отсюда названия Симферополь, Севастополь, Евпатория и другие. Реально же они уничтожали захваченные города и поселки, использовали на текущие нужды камни взорванных ими храмов, крепостей и жилых домов, чтобы построить, по словам поэта Максимилиана Волошина, «несколько убогих уездных городов по российским трафаретам...»
Но все это не мешает мифотворцам сегодняшней империи говорить о ее прямой преемственности относительно античных времен, цивилизаторской миссии России, «исторической духовной купели» России и «городе русской славы». Что ж, для утверждения «имперского величия» годится все.
И едва ли не наиболее наглядным примером нынешнего двоемыслия является то, что памятник Екатерине II в Севастополе установлен на улице Ленина.
Сергей Грабовский
Кандидат философских наук, член Ассоциации украинских писателей
Крым.Реалии
Похожие новости
- 13.11.2016 • Виталий Портников: Почему россияне живут войной
- 18.03.2015 • Классическая музыка прозвучит в СЦКиИ
- 28.04.2013 • Украинский авторынок завален «рухлядью»
- 15.10.2012 • Сезон «Ренессанса» в Севастополе
